Русские казаки в Польше

Казачество – один из феноменов, наравне со старообрядцами, Русского зарубежья. Оказавшись в Польше, казаки в полной мере ощущали себя представителями Великой России, становясь усердными монархистами. Они никогда не отрекались от имени русского и родины. И в сегодняшней России казаки считаются хранителями русских традиций. Ведь ещё Лев Толстой говорил, что Россия создана казаками.

В 1919–1920 годах на территории Польши оказалось несколько тысяч казаков. Они принимали участие в советско-польской войне на стороне Польши.

Весной 1920 года с согласия и при помощи польских властей на польской территории начали формироваться русские добровольческие контингенты, в том числе, и казацкие части. Объяснений этому можно найти несколько. Во-первых, в конце мая-начале июня 1920 года польские войска вступили в контакт с Первой конной армией С. Буденного, у которого имелись целые части с командирами, состоящими из донских, кубанских, уральских, терских и оренбургских казаков, служивших до этого у Деникина. Поляки поставили задачу привлечь их на свою сторону, учитывая активное участие казаков в борьбе против советской власти на Дону и Кубани. Во-вторых, считалось, что казачьи части, сражающиеся на стороне поляков, окажут моральное влияние на казаков, входивших в состав частей Красной Армии.

Первая казачья часть перешла на сторону поляков 27 мая 1920 г. под Уманью. Через четыре дня под Белой Церковью фронт оставила 3-я донская бригада есаула Сальникова. Группа насчитывала около 800 человек и 700 лошадей. Переход казачьих частей продолжался и в последующие месяцы 1920 года. 20 июня поляки приняли у себя 59-й Оренбургский полк численностью около 430 казаков; 20 июля — 1-й Кубанский полк из 9-й дивизии; 18 августа — 8-й полк из 8-й дивизии во главе с полковником Г. Духопельниковым; 9 сентября — полк уральских казаков.

Во время битвы за Варшаву в плен попало около 50 тысяч красноармейцев, среди которых было много казаков. В лагерях, где они оказались, развернулась агитация с призывом вступать в добровольческие казачьи формирования. Таким образом, в конце сентября 1920 года на территории Польши оказалось 6–7 тысяч казаков. В состав казачьих частей входили казаки, которые сражались в северо-западной армии Юденича и конных формированиях генерала Бредова, а также пленные красноармейцы и казаки из частей, добровольно перешедших на сторону поляков.
 После заключения советско-польского перемирия 12 октября 1920 г. казачьи части вместе с другими русскими соединениями предприняли попытку самостоятельно продолжать борьбу с большевиками. Однако после непродолжительных военных действий они вновь оказались на территории Польши и были интернированы. Среди задержанных оказалось около 4400–5000 казаков. Бригада Сальникова находилась вместе с дивизией Трусова в лагере Острув-Ломжинский, а бригада Яковлева – в Здунской Воле и в Торуни.

 Спустя несколько месяцев пребывания в лагерях все русские части слились в один отряд, которым командовал генерал Матвеев. Казаки попали в отдельную группу под началом полковника Гнилорыбова. В интернированных войсках сохранялась прежняя воинская организация: батареи, полки, бригады, дивизии; поддерживалась воинская дисциплина и порядок.

 Интерес к казакам проявлял и Русский политический комитет (РПК) во главе Б. Савинковым, добиваясь подчинения интернированных частей своему руководству.
 С целью консолидации казаков в Польше в мае 1921 года был проведен чрезвычайный казацкий съезд, который принял положение о самоуправлении находящихся здесь казаков. Съезд избрал начальником частей Гнилорыбова. Следующий съезд состоялся 21–22 июня 1921 года в лагере Острув-Ломжинский.
 С осени 1921 года М.Гнилорыбов, благодаря финансовой поддержке Б. Савинкова, начал издавать в Польше газету „Голос казачества” – с целью популяризации идей Донской демократической группы. Газета рассылалась в десятки колоний и лагерей, в которых находилось до 20 тысяч казаков. Однако из-за отсутствия средств издание газеты в начале 1922 года было прекращено.

Активная деятельность в Польше Донской демократической группы, которая вела борьбу с казачьими монархистами, вызвала резкую критику донского атамана А. Богаевского. Он обрушился на казаков в Польше за созыв съезда, убеждая, что „не с помощью съездов, митинговых речей, выборов и всяких бредней освободим мы родной Дон”. На это казаки ответили, что они выступают за необходимость самостоятельного существования без подчинения каким-либо законным властям, которых так много среди эмиграции и которые так упорно не хотят признать, что все они — „калифы прошлого”. Был провозглашен лозунг дня: судьба казачества — в его руках. И если одни из казаков, забыв уроки прошлого, еще бросаются в объятия разных вождей, а другие колеблются, то третьи решили сами распоряжаться своей судьбой. 

 Оказавшись в лагерях, казаки ощущали острую необходимость в материальных средствах и, особенно, в одежде и обуви. Только в лагере Тухоля в декабре 1921 года нуждались в обмундировании более двухсот человек. Выход из такой тяжелой лагерной ситуации казаки видели в направлении их на работы. Б. Савинков обратился к правительству с предложением о принятии казаков в польскую пограничную службу. Он предлагал направить эти части на восточную и южную границы, что обеспечит рост их численности за счет казаков, находившихся в Болгарии и Сербии. Численность этих частей предполагалось довести до 4500 шашек. С такой же просьбой М.Гнилорыбов обратился к Ю. Пилсудскому. Однако вопрос об участии казаков в польской пограничной страже не был решен, ибо польские власти стремились избежать пограничных инцидентов с Советской Россией.

Положение демократически настроенных казаков ухудшилось в связи с высылкой по требованию советских властей Б. Савинкова и его окружения, в том числе и М.Гнилорыбова. Это подтверждает есаул Фролов в своем докладе от 18 декабря 1921 года. Он утверждает, что высылка из Польши Савинкова и Гнилорыбова, переброска казаков в худший лагерь Тухоля после долгих разговоров о польской службе отрицательно повлияли на казаков. Кроме того, Гнилорыбов, находясь в Праге в апреле 1922 года, вступил в контакт с представителями Советской России и начал переговоры о репатриации казаков на родину, а потом вернулся в Россию и сам.

 Отказав в приеме на службу в пограничную стражу, польские власти все же разрешили интернированным казакам работу вне лагерей. Трудились они, главным образом, на лесоразработках в Беловежской пуще и Августове. Всего было создано 55 артелей, в которых состояло около 4 тысяч человек. Примерно половина из них были казаки. Немаловажным являлось и то, что казаки привыкли к привольной степной жизни, а им приходилось адаптироваться к совершенно новым условиям. Безысходность, отсутствие перспективы на будущее привели к тому, что только за несколько месяцев 1922 года в Россию уехало около 2 тысяч человек. Главная причина заключалась в том, что казаки слишком крепко были связаны с родной землей, семьей и домом, а их свободный дух не мог мириться с трудным и тяжелым, бесцельным да еще вдобавок бесправным прозябанием на чужбине. В будущее же, даже самое недалекое, казаки, доведенные до отчаяния, не заглядывали. 
 В 1924 году польские власти, пытаясь стабилизировать экономическое положение в стране, провели денежную реформу, которая привела к росту цен и безработице. Заготовка леса в Беловеже и Августове практически прекратилась. Поэтому в создавшейся ситуации единственной надеждой оставался выезд во Францию. Всего туда отправилось на работу 1772 человека, значительную часть из них составляли казаки. В августе 1924 года был ликвидирован последний лагерь интернированных в Калише. Каждый  интернированный считался политическим эмигрантом.  
 Оставшиеся в Польше казаки стремились сохранить свои традиции взаимопомощи, демократии и самоорганизации, но и, конечно, приспособиться к существующим условиям. Так, в 1924 году в Августове казаки организовали Волковысскую станицу с хуторами: Беловежский, Езерский, Брестский, Граньковский, Роский и Черная Весь. Управление здесь осуществляли выборные атаманы. На первом станичном сходе приняли решение организовать кассу взаимопомощи. Каждый станичник должен был вносить по 500 тысяч польских марок ежемесячно. Больные получали из этой кассы посильную помощь. Культурная жизнь протекала в библиотеке, в которой имелось свыше 300 книг и выписывалось несколько газет и журналов. Некоторые молодые казаки женились и обзавелись семьями.

 Казаки принимали активное участие в казачьей жизни. В мае 1935 года состоялись выборы донского атамана. В них в Польше участвовал 131 человек. Разногласия в казачьей среде возникли с выборами донского атамана на 1939–1941 годы. Казаки, проживавшие в Польше, протестовали против выборов атамана, проведенных в 1938 году находящимися в эмиграции членами войскового круга, считая их действия неправомочными. Законным атаманом они признавали генерала Граббе, а не генерала П. Х. Попова. Граббе поддержали все казачьи хутора в Польше.

 Социально-бытовые условия жизни казаков были сложными. Постоянными спутниками являлись безработица, которая особенно увеличивалась в весенние и зимние месяцы. Кроме того, часто принимались решения об ограничении труда иностранцев в стране, что сказывалось и на казаках. В это же время предпринимались попытки улучшить экономическое положение жителей хуторов путем создания кассы малого кредита и бюро труда.

 1 сентября 1939 года нападением Германии на Польшу началась Вторая мировая война. 17 сентября 1939 года войска Красной Армии вступили на территорию Западной Белоруссии и Западной Украины. Значительная часть эмигрантов, оказавшихся на этой территории, подверглась репрессиям. 
Такова непростая и трагическая судьба русского казачества того периода в Польше.  Практически вычеркнутые из истории ХХ века, казаки в 90-е годы начали переживать «второе рождение» не только в России, но и в Польше, с каждым годом собирая под свои знамена тех, кто является казаком по крови и жизненным убеждениям.

А. И. ЕЛКИН

„Русские казаки в Польше в 20–40-е годы ХХ века”.  
Печатается в сокращении.
(Полностью текст опубликован на сайте «Вольная Станица» — www.fstanitsa.ru)