Валентина Швайко, Брестский государственный университет

В независимом польском государстве в 1920-30-е гг. русские жители имели статус национального меньшинства. Значительную часть русского национального меньшинства составляли лица православного вероисповедания. Среди них можно выделить русских „по происхождению” (великороссов) и так называемых „местных русских”, то есть белорусов или украинцев по происхождению, которые сами себя называли русскими (указывали эту национальность в документах). При подобном самоопределении большую роль играли этнокультурные и конфессиональные представления данной категории населения (они считали себя носителями русского языка, русской культуры, исповедовали Православие) [1, с.337]. Ещё одну группу русского национального меньшинства в Польше составляли старообрядцы, которые проживали компактными группами в двух регионах: в районе г. Вильно и г. Сувалки (Белостокское воеводство). Жили они, в основном, в деревнях, сохранив русский язык и церковную обрядность. И если в 1920-е гг. старообрядцы держались в стороне от деятельности остальных русских организаций, то уже с начала 1930-х гг. они пошли на сотрудничество с ними с целью защиты прав русскоязычных учебных заведений [2, с.792].

Права национальных меньшинств, проживавших в Польше, в том числе и русского, регулировались международным и польским законодательством. 28 июня 1919 г. в Версале была подписана Конвенция о правах национальных меньшинств. Её 12 статей гарантировали представителям национальных меньшинств Польши свободу вероисповедания, свободу употребления родного языка в частных отношениях, в прессе и т.п., право избирать своих представителей в законодательные органы, свободу создания и содержания различных благотворительных, религиозных и общественных организаций, право учреждения и содержания национальных школ [3, с.82]. Выполнение этих требований контролировалось Лигой Наций: они не могли отменяться или изменяться без её согласия. Все указанные в Конвенции положения были закреплены в статьях польской Конституции 1921 г. и практически без изменений были перенесены в Конституцию 1935 г. В Конституции декларировалось, что „…польские граждане, которые принадлежат к национальным, религиозным или языковым меньшинствам, имеют равные права учреждения за свой собственный счёт благотворительных, религиозных, общественных организаций, школ, свободного употребления там своего родного языка и религиозной обрядности; имеют право свободы вероисповедания”. Кроме того, права русского, белорусского и украинского населения Польши оговаривались в Рижском мирном договоре от 17 марта 1921 г., 7 статей которого регламентировали языковые, религиозные и культурные права этих национальностей в Польше .

Русское национальное меньшинство в Польше юридически имело все вышеперечисленные права, но реализовать их в полной мере не могло из-за ряда проблем:

1. В соответствии с законом о школах для национальных меньшинств 1924 г. в тех местностях, где национальные меньшинства составляли более 25% от численности населения, создавались школы на родном языке, которые финансировались государством. В силу своей малочисленности и распылённости по всей стране русские не могли превысить этот барьер, в результате чего их школы не получали государственного финансирования (исключение составляли начальные школы в г. Вильно для старообрядцев). В результате в Польше действовали  главным образом  частные русскоязычные школы.

2. Русский язык не был включён в перечень языков национальных меньшинств в Законе о языках 1924 г. При этом русский язык использовался в школах на уроках Закона Божьего и в Православной церкви при чтении проповедей и ведении документации, а в восточных воеводствах русский язык достаточно длительное время использовался в административных учреждениях. В 1930-е гг. русский язык стал вытесняться из употребления в Православной церкви. В итоге сохранение русского языка, придание ему надлежащего статуса стало главными заботами в деятельности русских организаций в Польше.

3. Выпускники русских школ не могли поступать в те учебные заведения, которые готовили чиновников.

В результате наличие подобных проблем сформировало цели и основные направления работы русских общественно-политических и культурно-просветительских организаций в Польше, задачей которых стала борьба за наиболее полную реализацию прав русского национального меньшинства.

Русское национальное меньшинство было представлено практически всеми социальными слоями дореволюционной России: главным образом это были представители интеллигенции (бывшие царские чиновники, учителя, юристы), бывшие офицеры и солдаты царской армии, православные священники, а также немногочисленная группа крестьянства.

В 1920-30-е гг. организации русского национального меньшинства в Польше вели активную общественно-политическую деятельность: участвовали в выборах в местные и государственные законодательные органы, координировали культурно-просветительскую и благотворительную работу, организовывали и направляли общественную жизнь русского населения в провинции.

Впервые в выборах в польский парламент представители русского национального меньшинства приняли участие в 1922 г. в едином блоке с украинцами, белорусами, немцами и евреями. В итоге русские депутаты получили по одному месту в Сейме и Сенате. Сенатором стал М. Касперович, а послом в Сейм был избран Н. Серебрянников, который в 1920-е – нач. 30-х гг. был одним из лидеров русского национального меньшинства в Польше [4]. По инициативе Н. Серебрянникова в 1926 г. была создана и первая русская общественно-политическая организация – Русское народное объединение (РНО). Центр РНО находился в Варшаве, а его провинциальные отделы были созданы в нескольких городах восточных воеводств Польши, где насчитывалось более 4 тыс. членов и сочувствующих этой организации.

В 1926 г. на учредительном съезде в Варшаве был разработан и принят устав. РНО было провозглашено национально-политической организацией, действовавшей в рамках конституции Польши с целью „организации систематического сотрудничества всех деятелей русской национальности в Польше в решении важных национальных вопросов русской общественности” [5, л.9].  27 февраля – 1 марта 1927 г. в г. Львове прошёл первый общепольский съезд РНО. На нём были разработаны основные направления деятельности организации, избран Верховный совет, председателем которого стал П.О. Король – лидер русской общественности г. Бреста. Членами Верховного совета стали посол в Сейм Н. Серебрянников, депутат Сената М. Касперович и уполномоченные от воеводств.

В начале 1930-х гг. у Н. Серебрянникова появились политические соперники: группа русских деятелей, возглавляемая Б. Пимоновым, которая находилась на позициях взаимодействия и сотрудничества с польским правительством. Они предложили действовать через парламентскую работу, в рамках взаимодействия с правительством добиваться расширения прав русского национального меньшинства, выходя на выборы в Беспартийном блоке.

В итоге, накануне выборов 1930 г. ситуация закончилась расколом Русского Народного объединения.  Группа Н. Серебрянникова отказалась от участия в Беспартийном блоке и решила выступать самостоятельно. В Бресте состоялась конференция РНО, участники которой приняли решение о вступлении в Беспартийный блок, так как главной целью его работы они видели борьбу за расширение политических прав всех без исключения национальных меньшинств. Это решение поддержало и руководство Православной церкви, которое объявило о своей поддержке деятельности Беспартийного блока, отказавшись тем самым от взаимодействия с группой Н. Серебрянникова. Деятельность русских депутатов в рамках Беспартийного блока поддержали и общины русских старообрядцев . В итоге Русский избирательный комитет в г. Вильно выдвинул кандидатуры Бориса и Арсения Пимоновых, которые и одержали победу на выборах.

В начале 1931 г. начался новый этап в общественно-политической деятельности русских организаций. По инициативе МВД Польши началось выдвижение на позиции лидера русской общественности Бориса Пимонова. В связи с этим 1 февраля 1931 г. в Варшаве состоялось заседание Верховного Совета РНО, в котором приняли участие представители всех восточных воеводств и делегаты от Малой Польши [6, с.112]. На этой встрече Б. Пимонов сформулировал два главных принципа своей дальнейшей деятельности: объединение всех русских общественных организаций и сосредоточение их на культурно-просветительской работе, сохранение позиции лояльного отношения к польскому государству. РНО выразило своё доверие Б. Пимонову и признало его официальным представителем русского меньшинства в польском парламенте, где Борис Пимонов вплоть до 1939 г. представлял интересы русского населения.

В начале 1931 г. началась активная подготовка к съезду организаций русского национального меньшинства в Польше. Главной причиной его созыва стала необходимость поднятия уровня национального самосознания русского населения Польши.  В этот период среди русской общественности стало преобладать мнение, что этого можно было добиться, только объединив усилия всех организаций. Польские власти со своей стороны поддержали создание единой русской организации, так как это существенно облегчало задачу контроля и координации их деятельности. Идею создания подобного союза поддержали практически все русские организации в Польше за исключением группы Н. Серебрянникова, которая после поражения на выборах 1930 г. ушла в оппозицию.

28-29 июня 1931 г. в Варшаве состоялся первый съезд Союза организаций русского меньшинства («Союза русских меньшинственных организаций в Польше» ) [7, л.8-10]. Председателем Союза был избран Б. Пимонов.  Через два месяца польскими властями был утверждён устав СРМО, в котором подчёркивалось, что Союз не будет заниматься политической деятельностью. 9 февраля 1932 г. было принято Воззвание Союза к русскому населению, в котором говорилось, что его создание является „…событием большой исторической важности: оно показало, что правительство перестало относиться к русскому населению Польши как к несуществующему, что теперь никто уже не сможет сказать, что „русских в Польше нет”. В 1934 г. на втором съезде СРМО в Вильно Б. Пимонов заявил: „Русское меньшинство и далее будет стремиться, с одной стороны, укреплять и углублять русское национальное самосознание, с другой же – практически войти, как органическая часть, в жизнь польского государства”.

С 1937 г. деятельность русских общественно-политических организаций в Польше начинает постепенно сворачиваться, что было вызвано  в большой степени и бездействием самой русской общественности, что постепенно привело к аморфности русского населения, к нежеланию участвовать в каких бы то ни было политических акциях. В отчётах поветовых старост этого периода отмечается, что большинство русских организаций прекратили свою деятельность. 

Грань между представителями русского национального меньшинства и русскими эмигрантами чётко определялась польским законодательством, которое запрещало им взаимодействовать в рамках общественно-политических организаций. Но на бытовом уровне это разделение было условным.  Во-первых, эти две группы, начиная с середины 1920-х гг., чаще всего компактно проживали в одних и тех же городах, их дети учились в одних и тех же школах, что способствовало их сближению в повседневной жизни. Во-вторых, многие беженцы со временем получали польское гражданство, вливаясь в группу «национального меньшинства», но не теряли при этом связи с русской эмиграцией. В-третьих, их объединяли общие проблемы, которые касались культурно-просветительской жизни. Таким образом, разделение русских жителей Польши на две группы является только юридической категорией.

В процессе своей деятельности русские меньшинственные организации привлекали большое внимание польских властей, которые всячески пытались пресечь их влияние на население „кресов всходних”. Взаимоотношения польского государства и русских общественно-политических организаций претерпели ряд изменений: от открытого неприятия в начале и середине 1920-х гг. русских, что особенно ярко проявлялось на местном уровне, до  установления контроля государства над русским общественно-политическим движением. При активной поддержке польских властей с начала 1930-х гг. стала преобладать идеология мирного сосуществования и постепенной интеграции русского меньшинства в польское общество. Главным проводником её стал СРМО – организация, которую признало польское правительство и которая формально получила полномочия юридического представителя русского меньшинства в Польше.

Использованная литература:

  1. Черепица В.Н. Очерки истории Православной Церкви на Гродненщине (с древнейших времен до наших дней). В. 2 ч. – Гродно: ГрГУ, 1999. – Часть I. – 320 с. 295
  2. Sprawy narodowościowe. – Warszаwa: Instytut Badań Spraw Narodowościowych. – 1929. – № 5.369
  3. Лисовский С. К вопросу о формировании юридической базы для р егулирования взаимоотношений с национальными меньшинствами в Польше  (1919-1921 гг.) // Беларусь і Польшча ў ХХ стагоддзі: агульнае і адметнае ў гістарычных лёсах: Матэрыялы міжнар. студэнцкай навук.-практ. канф., Брэст, 7-8 красавіка 2000 г. / Брэсцкі дзяржаўны університэт імя А.С. Пушкіна, Беластоцкі універсітэт. – Брэст: Выдавецкі дом С. Лаўрова, 2001. – С. 81-85. 235
  4. Воскресное чтение. – Варшава. – 1927. – №7. – 13 февраля 23
  5. Государственный архив Брестской области. Ф. 1. Оп. 9. Д. 1605. 43

6. Sprawy narodowościowe. – Warszаwa: Instytut Badań Spraw Narodowościowych. – 1929. – № 6. 370

  7. Государственный архив Брестской области. Ф. 114. Оп. 1. Д. 2. 78

Материалы
II Международной научно-практической конференции
„Русское культурное наследие в Польше”
Лодзь, 28–29 мая 2011